Рубрика Jarmusch Weekly продолжается, сегодня – «Вне закона». Джармушу 33 и он снимает вторую часть трилогии о невероятных приключениях иностранцев в Америке. На этот раз – в сердце Юга, Новом Орлеане и окрестностях. Из этого выпуска вы узнаете, как поймать кролика голыми руками, вылечить икоту сигаретами и не унывать даже после фильма «Более странно, чем в раю».
Трое бедолаг воют без надежды и курева в черно-белой камере Орлеанской окружной тюрьмы. Двоих подставили: насупленному сутенеру Джеку (Джон Лури) подложили малолетку в кровать, бомжеватому ди-джею Заку (Том Уэйтс) – труп в багажник. Третий – суматошный итальяшка Боб (Роберто Бениньи) со словариком и бардаком на голове – убил человека бильярдным шаром №8. Втроем они, как обычно это и бывает в американских фильмах, убегут из тюрьмы, чтобы отправиться в увлекательное путешествие по луизианским топям, где водятся аллигаторы 12 футов длиной, медноголовые змеи, красные муравьи и душевные итальянки (Николетта Браски). Для Боба все кончится хорошо, а Джек и Зак, подойдя к развилке дорог, задумаются у поворота. Пути будет два, мир будет широк. «Если он в Лос-Анджелес, то я – на восток», — разойдутся они, выбрав обе дороги.
Боб восторженный и болтливый, а из Джека и Зака слова не вытянешь. «Ты не умеешь обращаться с женщинами. Словно ты вообще не говоришь по-английски», — скажет Джеку жестокая шлюха, а подружка Зака (Эллен Баркин), уставшая от тишины, заходясь в визге выкинет его любимые штиблеты в окошко. Они уже забыли язык, а он его только учит, они живут реальной, полной скуки и безнадеги жизнью, а он играет, для него все здесь – понарошку. Он жульничает, не зная правил, не расстраивается, даже снова и снова описывая круги по лесу, а в конце находит пряничный домик совсем без подвоха. А все потому, что точно знает: Америка – это не взаправду, Америка – это кино.
Деконструкции мифа кончились, конструировать оказалось интереснее. Боб очарован образом Америки, ведь он видел американское кино и читал «Листья травы» в переводе. Он любит тень на белой простыне и строчку на незнакомом языке, которая прекрасна настолько, что смысл додумывается сам собой. И если Вилли-Белла в прошлом фильме, покоренный американским футболом и собачьими бегами, в конце не находил свой странный рай и улетал обратно в Венгрию, то Бобу Америка отвечает взаимностью. Он счастлив даже в тюрьме и в бегах, ведь нельзя быть несчастным, оказавшись героем любимого с детства фильма или узнав, что отлетающий от зубов стих написан про тебя. Его голубой ангел спустился с экрана в зал, чтобы распахнуть свои объятия.
It’s sad & beautiful world / I scream, you scream / Fuck you, fuck you, fuck you / We all scream for ice cream. Джармуш, как и Боб, любит играть и стихи. Кино Джармуша – центон, он всегда будет жонглировать чужими строчками, рифмовать Уильяма Блейка и Серджо Леоне, дзен и хип-хоп, Николу Тесла и White Stripes. Здесь у него в одной строфе – Брессон и Фуллер, Уитмен и Фрост, Марк Твен и Торо. Он не снимает, он зачитывает. Ну или камлает. Если «Вне закона» — это стихотворение, а поэзии перевод не нужен, то интерпретировать можно, как Бог на душу положит. Сегодня карты легли так: да здравствуют антиподы, дух веет, где хочет, мир, конечно, грустный, но все-таки прекрасный. I’m full of bourbon, I can’t stand up / But I took the one less traveled by, And that has made all the difference.
Мы обитаем в Яндекс.Дзене, попробуй. Есть канал в Telegram. Подпишись, нам будет приятно, а тебе удобно 👍 Meow!
