Хоть и не принято высказываться в рецензии от первого лица, но здесь соблазн очень уж велик, потому что я заметила любопытную тенденцию. Голливудские экранизации сказаний о Короле Артуре и историй о Робине Гуде выходят где-то раз в десятилетие и одна за другой. И подаются истории в одном ключе, будто этими вечными сюжетами киноделы пытаются нащупать формулу успеха, угадать, что хотят видеть зрители.
«Робин Гуд: Принц Воров» (1991) и «Первый рыцарь»(1995) — благородство и романтика, «Король Артур» (2004) и «Робин Гуд» (2010) — «грязный» реализм про «как всё было на самом деле». «Меч Короля Артура» (2017) Гая Ричи и «Робин Гуд: Начало» (2018) Отто Баттхёрста — антиисторизм и социалочка. И много, много спецэффектов.
Однако, если фильм Ричи можно посмотреть «под пиво» и навсегда с ним расстаться не испытывая смутного чувства неправильности происходящего, то картина Баттхёрста вызывает неудобные вопросы. Впрочем, обо всём по порядку.
Сюжет, в принципе, можно и не пересказывать, он известен всем: молодой дворянин Робин Локсли возвращается домой из Крестового похода и находит поместье в запустении, любимую женщину — рядом с другим, а народ — в ужасающей бедности под гнетом шерифа Ноттингемского. Локсли ничего не остаётся кроме как снова взяться за лук и стать таинственным разбойником в маске — Робином Гудом.
Пожалуй, главное, что изменилось в этой истории и изменило эту историю — антураж. Перед нами не Англия двенадцатого века с историческими костюмами и строгим сословным делением, а некий альтернативный мир и таймлайн, который хоть и использует исторические события и термины, но на стреле вертел любые привязки к исторической действительности. Зато льнёт к реальности злободневной, намекая то на Ирак, то на финансирование террора, то на прочие узнаваемые темы. Короли и шерифы тут так, метафора, и это сразу обесценивает происходящее. Если нам рассказывают не историю персонажа, а подсовывают грубовато сляпанную агитку, вопрос о сопереживании даже не возникает. Мир-то явно марионеточный и неживой, и даже не сказочный. Есть Крестовые походы, но нет понимания, зачем туда ходили, зато есть знание, что наверное было похоже на Ирак. Есть некие шахты, но непонятно, что там добывают, и как это влияет на сюжет, зато есть понимание, что шахтёры — бедные и больные. Есть отряд лучников, но не ясно, как он должен воевать: наверное как морпехи с винтовками. И так далее. Сплошные условности, мешающие погрузиться в происходящее.
Но если это не сказка, а агитка, то о чём она? И вот тут время неудобных вопросов. В частности: а на стороне добра ли наши главные герои?
Допустим, у нас есть персонаж, который раздаёт суп беднякам, ходит на санкционированные митинги и вообще профсоюзный активист. А есть персонаж, который считает, что терроризм, массовые беспорядки и коктейли Молотова – единственный способ восстановить социальную справедливость. Кто из них больше похож на злодея? Кому должен симпатизировать зритель?
«Ничего у вас, добреньких, не получится, — говорит фильм чуть ли не устами главных героев. – Всё решает толпа и насилие». Не та вещь, в которую хочется безоговорочно верить, не то, что хочешь услышать от героев, заявленных положительными.
Такой посыл безусловно уместен в мрачных и антигероических вещах вроде «V значит Вендетта», где есть идейные, думающие, чувствующие, но нет условно хороших. И неуместен в боевичке, где деление на чёрное и белое такое чёткое, что даже тени серого нет.
Впрочем, боевичок как раз получился: динамичный, яркий, полный красивых экшн-сцен, завязанный на оригинальных трюках с луком. На это приятно посмотреть, и, пожалуй, — трюки единственное, что действительно удалось. Интересные локации тоже имеются, но работают плохо, — слишком уж пёстро и эклектично вокруг, всё выглядит искусственным, «нежилым».
Костюмы заслуживают отдельного внимания: при том, что их сильно осовременили, ощущения чужеродности они не вызывают — даже такая простая вещь как кардиган начинает выглядеть иномирно, средневеково. Пожалуй, единственная, кто не вписывается в историю ни по одному параметру, включая одежду — Мэриан (Ив Хьюсон). Что обидно, ведь взять на роль Робина Тэрона Эджертона, а на роль Шерифа — Бена Мендельсона было отличной идеей. Их яркие эмоции и харизма задевают за живое: поставь на их места кого-то более пафосного, и оборвалась бы единственная ниточка сопереживания. Деловитый и опасный Малыш Джон (Джейми Фокс) от них не отстаёт – между этой троицей действительно искрят конфликты. А вот с любовной линией не вышло. Ив Хьюсон каким-то образом умудряется ломать антураж одним крупным планом: яркий макияж, абсолютно современная причёска, неуместная одежда. То она бедная воровка в шёлковом арабском костюме, то несчастная простолюдинка в бархатном платье. Ничего интересного их с Робином роман из себя не представляет, и чем дальше, тем более неприятной эта линия начинает казаться.
От этого фильма остаётся странное ощущение. Это — не Робин Гуд. Но почему? Тут и девица Мэрион, и верный лук и злой шериф… вот только история Робина изначально – плутовская. Он не вождь революции, он — трикстер, потому что какая революция в ожидании возвращения истинного короля? Он — символ неистребимой свободы и благородства, вечной насмешки добра над злом. И в этом смысле даже «Робин Гуд» (1973) Диснея с говорящими лисичками ближе к духу легендарного, вечно любимого шервудского разбойника чем дорогой и якобы злободневный «Робин Гуд: Начало».
Мы обитаем в Яндекс.Дзене, попробуй. Есть канал в Telegram. Подпишись, нам будет приятно, а тебе удобно 👍 Meow!
