Многие авторы в своих книгах стараются затронуть различные тематики, будь то рассуждения о человечности или сознании. В своих книгах автор Рик Янси актуализирует многие вопросы, пытаясь интерпретировать их с точки зрения разных наук.
Предлагаем вам прочитать цитаты из его романа «Монстролог. Книга 4. Ступени, ведущие в бездну».
Чудовище
«Звук внушал определённый трепет: это была жизнь, уязвимая и жестокая. Энтропия правит миром, разрушение — определяющая сила во вселенной, но жизнь всё же продолжается. Разве это не прекрасно? И вот, пока я сидел там, наблюдая за яйцом, которое наполняли жизнью древние силы, мне вдруг пришло в голову, что ненормальность — это чисто человеческое понятие. Мы тщеславны и высокомерны, мы — высочайшее достижение эволюции и её крупнейшая ошибка, мы пленники своего сознания и иллюзия того, что мы центр мироздания, что весь мир делится только на мы и не мы.
Но мы не возвышаемся над, и не располагаемся в центре и даже не стоим подле чего бы то ни было. Ни над, ни в центре, ни подле ничего нет — и вообще нигде ничего нет. И мы не значительнее, не важнее и не прекраснее земляного червяка.
Вот и выходит, что это мы — чудовища, только мы и есть по-настоящему аберрантная форма жизни.
Я сидел подле тёплого яйца в холодном подвале, и чувствовал, как мои глаза наполняются слезами. Ибо выяснилось, что истинная красота, Красота с большой буквы, ужасна — она ставит нас на место, она заставляет нас осознавать своё уродство. Она — бесценный трофей.
Протянув руку, я нежно положил её на пульсирующую скорлупу.
Прости меня, прости, ибо ты более велик, чем я».
Безумие
«Не знаю, какой смысл ты вкладываешь в это слово. Безумие. Если ты имеешь в виду безумие как противоположность разума, то тебе сначала придётся дать определение последнего. Думаешь, ты на это способен? Думаешь, ты сможешь объяснить мне, что это значит — быть в своём уме? Не верить ни во что, противоречащее реальности? Считать, что наши мысли и поступки не несут на себе отпечатка абсурда?
К примеру, мы считаем убийство смертным грехом, а сами убиваем друг друга тысячами. Верим в доброго и справедливого бога и закрываем глаза на страдания многих людей, которые только бог в силах представить. Если таков твой здравый смысл, то мы все безумцы, кроме тех, кто не утверждает, будто понимает разницу. Возможно, её не существует, этой разницы, разве что в нашем представлении. Иными словами, Исааксон, безумие — это чисто человеческая болезнь, порождение переразвитого — или, напротив, недоразвитого — мозга, призванное облегчить ему непомерную тяжесть бытия».
Закаляйся
«Закаляйся, если хочешь остаться у меня, привыкай к таким вещам».
Стоило ли, Уортроп? Стоило ли приучать меня к «таким вещам»? А если бы я не привык — если бы вы потерпели поражение, приучая меня к ним, что тогда? Быть может, тогда во мне осталось бы место для сентиментальности, для абсурда любви, жалости, надежды и всего того, что называется человечностью? Но вы не потерпели поражения; напротив, вы преуспели выше любых ожиданий, и я, Уильям Джеймс Генри — ваше высочайшее достижение, самая аберрантная их всех аберрантных форм жизни, без любви, без жалости, без надежды; холодный левиафан, не знающий сострадания в своей ледяной тёмной бездне».
Мальчик в маске мужчины
«Я вхожу в спальню. Из зеркала на меня смотрит мальчик в маске мужчины: модный костюм, волосы на пробор, чисто выбритый подбородок. Его выдают лишь глаза: это по-прежнему глаза мальчика Уилла Генри, который глядит на мир недоверчиво, точно боится, что сейчас на него откуда ни возьмись выскочит что-то страшное. Эти глаза видели слишком много и слишком рано, смотрели слишком долго, не имея возможности отвернуться. «Отвернись», — шепчет мужчина мальчику в маске. — Не смотри».
Мы обитаем в Яндекс.Дзене, попробуй. Есть канал в Telegram. Подпишись, нам будет приятно, а тебе удобно 👍 Meow!
